Лишь Грищенкоостервенело метался посреди туалета, завывая, как раненый зверь и ударяясь обстены. В какой-то момент он повернулся к Павлу, и подросток обомлел – у егообидчика не было глаз.

А над ними победно кружил черный ворон ссеребряным кольцом.

Домой Элберт пришел лишь в одиннадцатьвечера. Точнее его подвез старший сержант полиции. Он же следующие два часа беседовал с матерьюподростка, успокаивая ее и описывая удивительный случай.

Несмотря на то, что вроде все происходило наглазах у многих очевидцев, никто толком и не понял, что произошло. Междутретьим и четвертым уроком группа учеников начала избивать своегоодноклассника, это подтвердило, как минимум шесть человек, которые слышаликрики и возню в туалете, а несколько девочек видели, как в мужской туалет вошелвначале Паша, а за ним его обидчики.

Далее началась чертовщина. Два десяткаучеников, бывших за школой, и несколько прохожих слышали свист, видели своимиглазами летящий камень, но вот откуда он взялся никто не заметил. Так же всеописывали огромного черного ворона.

Сначала в школу прибыли врачи. Дранниковатут же отправили в центральную городскую больницу, Грищенко в областную,остальных распихали по психологам и велели отдыхать неделю. Павла вначале тожеосматривал школьный психолог вместе с медсестрой, он же и записал, сам того незная первые показания. Потом прибыла полиция в лице участкового. Он с раскрытымртом осмотрел место преступления, составил протокол, однако обвинять никого нестал, а вызвал людей покрупнее. Но прежде чем те явились, в школу прибылехидный дядечка и заявил, что аномалия аномалией, а избиение подростка делосерьезное. Почему он так быстро прибыл, осталось загадкой. (На самом деле этобыл старый знакомый бабушки Павла и о произошедшем инциденте он ничего не знал).Инспектора из ГОРОНО тут же напоили чаем и стали упрашивать не начинатьразбирательство, так как обидчики уже наказаны, а с Павлом все нормально.

- Вообще-то свнеземными цивилизациями мы не сотрудничаем. И наказывать хулиганов обязанностьнас и инспекции по деламнесовершеннолетних, а не НЛО или разумных птиц, - ответил дяденька.

Директорша бросилась в ноги и упросила кое-как замять случай. Инспекторушел, но обещал вернуться. Инспектор ушел, но обещал вернуться.

Под конец дня прибыл старший лейтенант. Опросивкратко свидетелей, он сказал, что повода возбуждать уголовное дело нет, кромекак по факту избиения, а бешеная ворона и летающие кирпичи в компетенциюправоохранительных органов не входят. Однако Павла он все равно забрал вотделение и долго беседовал с подростком, по-видимому, надеясь уловить связьзабитого мальчика с таинственным вороном. Но так ничего и, не выяснив, он егоотпустил.

На следующий день Элберт был окруженматеринской заботой со всех сторон. Его это очень радовало, однако он самтерзался в вопросах. Кто этот ворон? Кто ему пишет? Что все это значит?

Таинственный посланник появился лишь квечеру. Мальчик сразу же впустил его.

- Тебе нельзя здесьпоявляться. Мама испугается.

В ответ ворон швырнул еще один мешочек.Павел с замиранием сердца достал оттуда письмо и погрузился в чтение.

«Привет, Элберт. Получила твое письмо и тутже написала ответ.

Ну, на «Вы» меня называть не стоит, так какмне всего четырнадцать. Кстати, я поначалу немного разочаровалась, узнав, чтоты всего лишь школяр. Хотя и я всего лишь ребенок. Во всяком случае, такговорит мой отец. Знаешь, я так рада, что мы переписываемся, что даже не знаю,что написать. Пойми, просто ты моя единственная связь с этим миром. Даже незнаю, как это объяснить…. Лучше напиши ты. Мне очень любопытно, как воронпокарал твоих обидчиков»

- Паша, иди ужинать.Твоя любимая курочка в панировке готова,- раздался голос мамы.

Элберт метнулся к двери.

- Прячься, - громкимшепотом сказал он ворону, - мама идет, - а потом приоткрыл дверь и ответил, -Уже иду, мама.

Ответ Павел написал перед сном.

«Здравствуй, Аксиэль. Спасибо тебе запомощь. Твой ворон действительно покрал этих ублюдков и этот урок они запомнятнадолго.

Знаешь, сначала я намеревался засыпать тебявопросами, но вот сейчас понимаю, что если начну так делать, то чудо исчезнет,рассыплется в прах.

Меня вчера много расспрашивали. Точнеедопрашивали. Твой ворон умудрился вырвать глаза самому главному гаду. Жестоко,но справедливо.

Знаешь, я не буду тебя спрашивать о твоихтайнах, как уже написал выше, но опиши себя, пожалуйста»

Переписка завязалась на полную мощь. Павелпостоянно получал послания от загадочного ворона.

«(…) Описать внешность? Ну, хорошо – у менязеленые глаза и черные волосы. Кожа белая. Я довольно высокая, как вы говорите,метр шестьдесят пять. А ты как выглядишь? Или лучше не описывай себя, а пришлистранную штуку, такой автоматический рисунок или как вы его называете? И ещенапиши свои стихи. Я буду очень рада.

Аксиэль»

«(…) Вот мои стихи. Когда тот ублюдок, которомутвой ворон выколол глаза, нашел их, то он целую неделю смеялся надо мной.Надеюсь, ты не будешь.

И корабли, как птицы

По озеру плывут

И эльфы светлолицые

Глядят, чего-то ждут

Здесь царство вечной осени

И светлая печаль

И каждый павший листик очень

Мне очень, очень жаль(…)»

«Как прекрасны твои стихи. Элберт. Но когдая перевела их на свой родной язык, они оказались еще более красивы. Можешь,конечно, не верить, но я уже сочиняю к ним музыку для арфы. Я сейчас играла наней и смотрела в окно. А там тот самый пейзаж. Даже корабли похожие на птиц…»

«Сегодня я снова пошел в школу. Отношениеко мне переменилось. Я по-прежнему чувствую на себе взгляды, но это уже неунизительно презрительные, а полные ненависти, злобы и бессилия, а как многоэтих чувств у тех троих уродов. Но самое большее, что они смогли сделать, такобъявить бойкот. Хотя мне это даже по вкусу. Одиночество удел сильных. Слабыевсегда жмутся к толпе. (…) Кстати, посылаю тебе фотографию.

P.S. С чего ты взяла, что я не верю, что ты неиграешь на арфе?

Элберт»

«Ты такой милый на этойкартинке. Настоящий скальд. К тому же ты мирный. А ворон видел тебя изнутри – твоя душа чиста. Наверное, имухи не обидишь. Таким и должен быть тот о ком я мечтала.(…) И напоследок,напиши еще стихов.

Твоя Аксиэль»

«Привет, Аксиэль. В прошлом письме тынаписала, что ты моя. Я даже немного волнуюсь, ведь прежде у меня никогда небыло девушки. Да и как мы можем встретиться?

Мы находимся в двух измерениях

В абсолютно разных мирах

И среди миров переплетений

Я обнаружил тебя во снах.

Черный ворон – черная нитка

Что скользит меж двух миров.

Незаметно быстро скрытно

Между миром яви и грез

Элберт»

«(…) Слушай, Элберт, а тебе не приходило вголову мысли, что твой мир иллюзия.(…)

Живущая в реальноммире»

«(…) Конечно, приходили. Мир, в котором яживу, абсурден и несовершенен. Все смешалось в нем – сегодня, завтра и вчера.Миром правят деньги и ложь. Деньги и ложь опираются на страх, разврат иунижение…

и иногда мне кажется, что это сон.Кошмарный суетливый сон длиной в пятнадцать лет. Мне все больше хочетсяпроснутся, но я не могу… Как пловец, отчаянно всплывающий с дна омута. Объяснимне, Аксиэль, где сон, а где вымысел?

Элберт»

«Знаешь, твой последний вопрос навернякаволнует тебя больше всего. Ведь поняв, чей мир иллюзорен, то ты сразу поймешь,откуда я. Поэтому отвечу так – я твоя выдумка, а ты моя(…)

Твоя выдумка – твойсоздатель»

«Привет. Аксиэль. Получил твое письмо состранной подписью. У тебя прямо какие-то взаимоисключающие параграфы. Моявыдумка и мой создательJ. Так, пишу сразу тебе стихи, как ты ихотела.

Легкий снег засыпал город

Пудрой сахарной покрыв

Как же этот смех мне город

Не развеять старый миф

Легкий снег засыпал город

Потонуло все во мгле

И повсюду царит морок

Как при злобном, при царе.

Легкий снег засыпал город

Ты же знаешь, как он красив

Мне как будто за сорок

А то и вовсе я старик.

Вот такое у меня настроение. Хотядело-то вовсе не во времени года. Я и про весну не очень хорошие вещи писал ипро осень. А сейчас хандра только усилилась. Странно, я всегда мечтал, что быменя не обижали в школе и боялись. Вроде мечта осуществилась, но к обычнойжизни ненависть вспыхнула с новой силой. Школа, техникум, дом, гроб – всесловно какая-то клетка. А твой ворон – мой верный почтовый голубь, что быдоставлять письма (надеюсь, он не обидится на такое сравнение)

Элберт»

«Ворон обиделся. Так что не удивляйся, есликорреспонденция задержалась денька на два.

Когда я получила письмо, то целый деньпыталась произвести перевод «взаимоисключающие параграфы». Когда поняла смысл,то долго смеялась, ведь взаимоисключающими параграфами они являются только длявас.

Стихи твои мне впервые не очень как-топонравились. Будто ты не прекрасный скальд, а заунывный бард. В вашем смысле этогослова. Такую песню только и петь старикам у костра с гитарой.

Но перейдем к главной теме. Ты считаешь,что твой мир нереален. С одной стороны, ты прав, с другой, нет. Насчет тоговерить мне или не верить ты решишь сам.

Просто понимаешь твое тело всего лишьоболочка для твоего мира. Внутри него находятся еще три твоего тела – душа, то«нечто» сыновей Адама и дочерей Евы, чего нет ни у кого, тень, помнящая всетвоя копия, которая потом еще долго будет летать возле могилы и, наконец, дух.Это то, что отличает тебя от других.

Твой мир интересен тем, что здесь живутсыновья Адама и дочери Евы с четырьмя телами, даже не подозревая об этом. А вмой мир ты можешь попасть, увы, только, как дух, хотя и телесную оболочкуобрести сможешь.

Я знаю, это письмо выглядит, как бредсумасшедшего, но я прошу, поверь мне.

Аксиэль

А что означает вот этот странный знак ?»

Элберт, прочитав постскриптум, невольноулыбнулся. «Не догадаться, что это смайлик. Очень удобная штука для письма,между прочем. Миллионы, если не миллиарды людей на земном шаре знают, что такоесмайлик и используют тысячи его видов, но далеко не все знают, что первым этуидею предложил Набоков, высказав в интервью, что в публицистике неплохоиспользовать такой знак препинания, как скобка, положенная набок. Это быобозначало улыбку»

- Кирпитов, - раздалсянад ухом у Павла женский визг.

Ничто, пожалуй, не могло с ним сравниться.«Химичка» по сравнению с этим голосом обладала звоном колокольчиков.

- Кирпитов! Кирпитов,вы, что меня не слышите!

Павел продолжал сидеть с многозначнымвзглядом, никак не реагируя. Ну, разве что покачал головой. Но этот жестокончательно привел «физичку в бешенство». Как назло, именно в этот момент вкласс вошла завуч школы.

- Наталья Федоровна! Вытолько посмотрите! Кирпитов!

- Что такое? – взревелазавуч трубным ревом беременной слонихи.

- Этот Кирпитов неслушает меня, когда я объясняю новый материал. Мы проходим третий законньютона, а он, то какое-то письмо читает, то сидит, уставившись, в одну точку!Пора бы уяснить, Кирпитов, что на территории моего класса действуют два видазаконов – законы Ньютона и законы школы! И по законам школы вы должны былиизучать законы Ньютона! А вы что делали!

- Смотрел в окно исчитал ворон, - лениво произнес Элберт и отвернулся.

Фраза подействовала на завуча, как краснаятряпка на быка. Всеми силами она пыталась забыть тот день, когда ворон выклевалглаза школьному любимчику, но постоянно что-то напоминало. И вот, сейчас, отневиданной злобы, Наталья Федоровна издала повторный рев. Это был рев не слона,но какого-то доисторического мастодонта. В этих звуках слышалось, не побоюсьэтого модного культурологического термина, нечто хтоническое. Весь класс разомсел, как их учили в первом классе – ручки на парту, глазки на учителя, спинкировно. И только Павел продолжал сидеть лениво и вальяжно. Завуч затрубила снова,но эффекта не было. Тогда Наталья Федоровна пригрозила вызвать мать в школулично к ней и покинула класс, продолжая подавать голос под аккомпанемент визга«физички». Со стороны это напоминало выступление экзотического духовогоинструмента невиданных размеров и рокера, не первый год занимающегосяэкстремальным вокалом.

«(…) Так что нет ничего удивительного вповедение твоих учителей. Хотя их даже учителями называть противно –надсмотрщики, да и только.

Что же касается твоего вопроса, то я отвечуда. Дух как раз и может перемещаться между мирами. Только мне нужно одноусловие, Элберт.

Аксиэль»

«(…) Что ты хочешь. Я согласен на все чтоугодно, что бы узнать ваш мир

Элберт»

«Разделить твое единое тело очень сложно.Это случается во время смерти, когда душа летит, что бы вновь закружится вколесе перерождений, тело отдается назад миру, тень по инерции остаетсяблуждать по свету, а вот дух воспарит к звездам.

Я не знаю получится ли, но я спрошу у отца.Кстати, а почему ты мне так и не написал стихи?(…)

Аксиэль»

«Что мы значим в этом мире

Зачем спустились на беду

Я похож на мишень в тире

Своей смертью не умру

Дорогая Аксиэль, мне так хочется уйти изэтого мира. Мне будет жалко мою бедную маму, бабушку и немногих друзей, но всеже этот мир не для меня. Поэтому…»

Элберт оторвался от письма и посмотрелвдаль. Над серыми джунглями спального района бушевал ливень. Снег, о которомтак поэтично Павел, растаял, превратившись в слякоть. Мощный теплый антициклонзаставлял балансировать температуру на нуле, вследствие чего унылые осенниедожди, так и не сменялись снегопадами.

Сверкнула молния и Элберт увидел вдализнакомый силуэт. Одновременно с ударом грома раздался стук в окно. Павелвпустил ворона и тут же отметил для себя, что даже когда тот промок, он всеравно выглядит красиво в отличие от большинства других птиц.

- Погоди, я еще незакончил письмо.

Ворон кивнул и перелетел на шкаф, застывтам вырезанной из дерева фигурой. Элберт приготовился дальше писать послание,как за дверью послышался голос мамы.

- Павлик, что тыделаешь?

- Я занят, мам.

- Мне надо с тобойпоговорить. Недолго. Позволь, пожалуйста.

Ворон тут же метнулся под стол, чтобыспрятаться. Элберт же потушил яркий свет, оставив лишь ночник.

Нодаже в его тусклом свете он разглядел печальное лицо матери.

- Павел, мне надо стобой поговорить. Последнее время ты ведешь себя как-то странно. Я понимаю, тывсегда был не таким, как все, когда в три года ты стал читать, а в пять осилил«Хоббита».

Элберт усмехнулся. Ведь именно так началсяего путь в мир фентези.

- Я ничего не имелапротив, когда на досуге ты полностью отдавался своим увлечениям. Не сталопротестовать, когда летом один отправился на ролевые игры, на ролевые игры задвести километров отсюда. Но сейчас с тобой что-то не так. Ты до сих пор неможешь отойти от того случая с вороном? Так это же справедливость Бога, бытьможет, и нет, - при этих словах мать перекрестилась, - но справедливостьбессмертна! К тому же после этого случая к тебе в школе все бояться подойти.Может, ты переживаешь из-за бойкота и пытаешься из-за бойкота и пытаешься стать«своим парнем».

- Ни в коем случае,мам. Зачем мне это? – Павел улыбнулся – Зачем мне присоединяться к быдлу. И счего, кстати, ты это взяла?

- Звонила класснаяруководительница. Ты нахамил завучу и учителю по физике. Зачем тебе это? Ты жеочень способный мальчик. С математикой решим проблемы, я уже поняла, что этойбабке, кроме ликера и конфет ничего не надо. Ты, главное, сам учи, экзамен-тодля всех школьников общий и не эта старуха будет его принимать.

- Я полностью с тобойсогласен, мам.

- К тому же скоровторой тур олимпиады по географии. Общегородской. А в школе ты первое местозанял. Еще у тебя по «Медвежонку» лучшие результаты.

- Скажи, мам, а если быя внезапно исчез, ты бы стала грустить?

- Что за глупости тыговоришь? Конечно же, да. С инфарктом бы слегла.

- Ну а если бы исчезлакакая-то моя часть?

- Тоже бы с инфарктомбы слегла. Представь картину – я прихожу домой, а ты без руки или ноги. Этоинвалидность. Хотя если бы исчезла твоя дурость, апатия, уныние и пессимизм, ябы была очень рада.

Павел промолчал, а потом просто молчаподошел и обнял и обнял маму.

Через несколько дней снег выпал уже не так,как в стихотворение Элберта, а как в стихах поэтов девятнадцатого века, когдаглобального потепления и прочих причуд матушки-природы не было. СтихотворениеПушкина из Евгения Онегина в расчет брать не стоит, мало ли какая аномалияслучилась.

Сугробы достигали полуметра, а в некоторыхместах и того больше. Ворон на фоне снега казался черным кусочком угля. Именнотакая мысль пришла в голову Элберта, когда посланник неведомого мира принес емуочередное письмо.

«Здравствуй, мой дорогой скальд. Если ты хочешь,то мой ворон возьмет тебя с собой. Но для этого ты должен сейчас подписатькровью, что готов отдать весь свой творческий дух ради меня. Прости, но этообязательное условие.

Если ты переживаешь разлуку с матерью, тоне бойся, твое тело так и останется в этом мире и оно будет живое.

Элберт, я прошу тебя, чтоб ты сюда попал.Мне так не терпится тебя увидеть. Прилетай, пожалуйста».

В школе подросток поймал себя на том, чтоперечитывает письмо уже в десятый раз. Сомнения грызли его душу. Он вспомнилкнигу «Томас-рифмач», где рассказывалось о том, как мифический предокЛермонтова был похищен королевой эльфов. Томас думал, что прошло всего лишьнесколько часов, а оказалось, что много лет.

Но сдругой стороны на земле останется его тело и душа. Ну и тень, записаннаяноосферой, подобно копирке, информация, чья задача витать вокруг могилы ипугать особо наглых готов.

Прозвенел звонок. Павел покидал вещи всумку и вышел в коридор. Мысли, посещавшие его на уроке сменились, другими,более приземленными. Он точно знал, что ему надо что-то сделать. Перебираякраткосрочную память, как лотерейные билет в барабане, он, сам того не ощущаяподошел к тусовке «третьего типа» - не повелители класса, которые сейчас уже небыли таковыми, но и не серая масса, которая сейчас, в отсутствие пастуха,превратилась в бурлящее болото. Начался разброд. Стали происходить драки,которые, казалось, могли и при лидерах произойти, а не происходили ведь.Впрочем, Элберта это не касалось.

- Слыхали, что надискотеке было? – произнесла Женя.

- А что там было? – каквсегда с выражением безразличия на лице, спросил Лисин.

- Барбыкин изнасиловалдевочку лет двенадцати. А милиция ничего не сделала.

- Ну что вы хотите, -вмешалась Попугаева, крупная сплетница, - у девчонки отец пьет и матери уже тригода, как нет, ходит в школу, словно с помойки, на одни двойки учится и курит.А Барбыкин спортсмен, хорошист, а его отец один из главных спонсоров в нашейшколе. Глава попечительского совета, в общем.

- Мне говорили, что онасопротивлялась и звала на помощь. А их шестеро было, - сказал Виктор, хотя онбыл самым молчаливым парнем в классе.

- Ты, что там был?

- Нет. Мне Типичковсказал. Сосед мой. Он там был. Во всех подробностях описал, смаковал аж. Сукаон и все они суки. Да только что сделаешь? Главную суку тронуть нельзя, а вотшныря избить можно.

- А Барбыкина небоишься?

- А что он мнепредъявит? То, что я дал в морду насильнику?

Элберту стало дурно. Как несправедлив мир!Во рту всплыл горький комок. Он бросился прочь. Проходя мимо кабинета завуча,он вспомнил, что хотел. Мать дала ему пять сотен рублей, так как класснаяруководительница потребовала сдать ей на покупку штор. В учительской ее небыло.

- У завуча глядь, - сказалаучительница культуры.

Дверь в учительскую была открыта. Мальчикнезаметно посмотрел внутрь

- Три тысячи васустроят!

- Поймите на городскойолимпиаде сильные соперники.

- Мне плевать. Главное,что бы он был первый по школе.

- Четыре и Кирпитов становитсявторым.

- Три пятьсот.

- Ладно, договорились.

- Ваш Кирпитовсумасшедший, это все знают. Его надо изолировать.

Павел ударил дверь ногой. В небольшомкабинете сидела Наталья Федоровна и еще одна толстая тетка. Элберт узнал ее –это была мать Дудикова.

Если поведение Павла, тихого и спокойногомальчика, в последние дни было похоже на прохудившуюся плотину, то сейчас этуплотину прорвало, и черти из тихого омута бесновались в бурлящих водах.

- Вы суки! Мрази!Твари! Все за деньги покупаете, - Элберт кричал, одновременно рыдая, - вы,Наталья Федоровна, сколько денег получили? Вся школа взятки несет. А еще тыгнилая сука и даже на «вы» вас называть не хочется.

Элберт харкнул прямо на стол. Не плюнул, аименно харкнул.

- Помните, как в прошломгоду меня каждый день оплевывали, а вы закрывали глаза? Помните?

Завуч и мамаша потеряли дар речи. Элбертеще раз плюнул и вышел.

На улице стояла пурга. На крыше девятогодома ветер с легкостью мог сдуть человека. Ничего не было видно на расстояниевытянутой руки. Слова срывал ветер. И все равно Элберт не переставал кричать:«Ворон!» Его руки превратились в лед, а ботинки были полны снега. Лицо былоисколото снежинками словно крошечными сюрикенами. Но Павел продолжал стоять,пока из белой пелены не выплыл черный ворон. Он схватил юношу и взлетел. Ужеспустя несколько секунд внизу ничего не было видно – метель и все. По всемзаконам физики они – птица и человек должны были замерзнуть, однако Павелпрактически не ощущал холода. Законы физики остались в школе вместе со злобной физичкойи ее климаксом.

Павел вскоре заметил, что они идут подороге среди облаков. Пурга была страшная, но подросток ее не ощущал. Рядомбрел ворон. В высоту он был около двух метров. Когда подросток устал, ворон заметилэто и предложил ему сесть, указав клювом на спину. Потом, в определенныймомент, ворон побежал и прыгнул, распрямив крылья. Поток ветра чуть не сбросилПавла, но когда они снизились, птица полетела очень плавно.

Внизу простирались леса желто-зеленогоцвета. Все это смешивалось в прекрасную цветовую гамму. Такое бывает лишьнесколько дней в году в сентябре. Здесь же это было вечно.

Ворон спустился чуть ниже и началкружиться над поляной. Элберт разглядел крошечное озеро и старый пенек рядом, гдесидела…

Точная копия фигурки, феи, которая была наего столе. Разве что какие-то детали различались, но подростку было все равно.К тому же посмотрев на себя, он с удивлением обнаружил, что стал выше,стройнее, а его волосы доходят до середины спины.

- Привет, Элберт, -закричала девочка, - я Аксиэль.

- Я уже понял, -подросток радостно засмеялся.

Трава была усеяна ковром из листьев. Онмягко пружинил, когда Элберт и Аксиэль шли по лесу, наслаждаясь теплыми лучамиосеннего солнца. Несмотря на то, что лес был дикий, повсюду попадались фруктовые деревья, усеянные плодами. Былоочень много зверей, но они совершенно не боялись человека. Элберт взял в рукисерого зайчика, потом поиграл с белкой, словно он был ребенок. Аксиэль всевремя смеялась над ним, хотя тоже умилялась при виде животных.

По пути им встретилась еще одна жительницаэтого мира. Заостренные уши были у нее точь-в-точь, как у Аксиэль. Элберт,впрочем, оставил девушек наедине, а сам решил нарвать грецких орехов.

- Ну что, Аланаэль, теперьи у меня есть свой скальд, - произнесла Аксиэль.

- Ну, какой это скальд?Разве настоящий поэт убежал бы от пустяковых проблем? Наш мир отвергали даже всамые тяжелые периоды жизни, ибо все это прекрасная сказка, а лишь настоящиестрадания делали поэтов поэтами, как и настоящие счастье. Хотя счастье у всехразное, а горести, увы, более одинаковы.

- Это не поэт?

- Простой нытик.

Аксиэль растерянно смотрела на подругу.

- Не расстраивайся.Тебе всего лишь четырнадцать десятков лет. Проживешь три сотни лет, игрушкибудешь выбирать аккуратнее. Ну а теперь носись с этим трусом и плаксой, как сосписанной торбой.

Аланаэль удалилась, оставив подругурастерянно смотреть по сторонам.

Павел действительно стал таким, как хотеламать. Он начал примерно учиться и больше помогать по дому. Учителя хвалили его,в особенности завуч, которая, ни с того ни с сего, сделала его своимлюбимчиком.

Вот только птицы, прилетающие за хлебнымикрошками по знакомому адресу, с удивлением обнаруживали, что кормушки большенет.